Лёгкая повседневность недели
Хироми Каваками Магазинчик подержанных товаров Накано (18+) 2025. АСТ
"Metro"
Фото:
Аннотация: В небольшом комиссионном магазинчике, спрятавшемся среди улочек Токио, всё кажется обычным и обыденным – и товары на полках, и персонал, и покупатели. Если присмотреться повнимательнее, можно заметить, как предметы наполняются радостью, болью и загадками человеческого сердца.
Хитоми – девушка, которая работает за кассой, – влюбилась в своего коллегу Такео. Но как привлечь его внимание? Отчаявшись, Хитоми обращается за советом к сестре своего начальника, Масаё, и благодаря ей начинает понимать: любовь, желание и близость требуют не только принятия друг друга, но и тонкого баланса между открытостью и тайнами. Всё это оживляет сам господин Накано. Его странные привычки и импульсивные поступки делают историю ещё более увлекательной и неожиданной, связывая всех героев воедино.Наше мнение: Лет десять назад во время вояжа по Японии в историческом районе Гион в центре Киото на узких улочках посреди невзрачных деревянных домиков мы наткнулись на лавку старьёвщиков. В крошечном помещении, где с трудом можно было разойтись вдвоём, пылились старые фотографии эпохи Тайсё (1912–1926 годы), картины, безделушки, предметы интерьера. С одной стороны, артефакты времени по бросовым ценам для любопытствующих. С другой – чья-то жизнь. Ровно в таком месте, разве что в Токио, работают Хитоми, Такео и их босс.
"Магазинчик подержанных товаров Накано" поначалу производит впечатление очередной главы в бесконечном потоке уютного азиатского магического реализма, где лавки, кафе и букинистические точки открывают порталы в другие миры.
Тем более Каваками не чужд сюрреализм, достаточно вспомнить роман "Люди тут у нас". Но отнюдь. Характерный по формату для современной японской литературы текст представляет собой тёплый слепок повседневности, в которой перед нашими глазами проходят рутинные, неяркие судьбы маленького человека. Он не ставит серьёзных вопросов, не планирует будущее, не пытается что-то изменить (типичный японский конформизм), а хочет понимания и, что важно для творчества Каваками, любви, но как-то неказисто, пассивно и без особой веры в успех. Темы вполне созвучны другому роману автора, "Портрет учителя", да и коллегам по цеху – Саяке Мурата, Банане Ёсимото и так далее.Это несколько наивная, ностальгическая история взросления и даже больше – изменения, которые происходят, хотим мы того или нет. И лавка господина Накано – вроде бы символ ушедших времён, защитный купол от современности и убежище для героев, не находящих себе место в жизни, вынуждена приспосабливаться и выходить на рынок онлайн-аукционов. Действие состоит из разрозненных эпизодов, мыслей и поступков, исподволь поднимает целый ряд небольших, банальных жизненных вопросов, но одновременно сдобрена порциями симпатично иронии.
Как и во многих современных японских романах, нужно делать скидку на менталитет и не ждать ярких поворотов, сюжетного движения и развязки с чёткими акцентами, приготовившись к несколько абсурдным диалогам и самоповторам. Герои не решат свои проблемы, не станут лучше, хеппи-энда не будет. Жизнь просто продолжится, и они продолжат быть её частью. Уютный роман не для всех.
Нобелевский лауреат недели
Сельма Лагерлёф Изгой (18+) 2025. Рипол Классик
"Metro"
Фото:
Аннотация: История о Свене Эльверссоне, шведе, выросшем в Англии. Свен возвращается к родной семье после ужасного происшествия во время арктической экспедиции. Когда местный проповедник раскрывает его темное прошлое, Свен подвергается изгнанию. Тем не менее, благодаря своему стремлению служить человечеству, он оказывается вовлеченным в жизнь других людей.
Наше мнение: "Изгой" – относительно простая и малоизвестная история от первой женщины-лауреата Нобелевской премии по литературе. Слегка сюрреалистическая и в финале, который удивительно напоминает современные нелогичные хеппи-энды, даже идеализированная с капелькой мистики. Но с последними страницами случился казус: для того времени (1918 год) некоторые детали и посылы были настолько острыми, что издатель попросил Сельму Лагерлёф смягчить их. Отсюда такой невероятный контраст между жёсткими, жизненными сюжетами, вполне в духе исторического периода, и окончанием. И да, в пику аннотации, истории здесь две: про Свена, участника арктической экспедиции, которого подозревают в каннибализме, и женщину, которую муж-пастор замучил постоянной ревностью и грубым отношением до такой степени, что она решила уйти от него не вполне стандартным способом.
В обеих линиях разные идеи, которые лишь в конце более-менее сливаются в одну. Свен старается искупить вину, при этом вменённую, поскольку никто правды до финала не знает, но всепрощением здесь и не пахнет. Один поступок (или миф о нём) превращает человека в изгоя без возможности реабилитироваться. Сигрун, жена пастора, проходит все круги ада семейной жизни, но та её не отпускает. В сюжет вплетаются вполне христианские смыслы про терпение и прочие универсальные материи.
По ходу "пьесы" все сюжетные дорожки объединены отвращением к войне – к Первой мировой, которая находится в самом разгаре (очень сильные образы погибших моряков, выброшенных на берег), и размышлениями о ценности человеческой жизни, обновлении и силе времени, которое заставит всё забыть, перетерпеть и начать с чистого листа. В итоге у Сельмы Лагерлёф выходит слегка сказочная, пунктирная история с понятной моралью. Но примириться с финалом, который лишает роман его драматизма, непросто.
Карьерный роман недели
Ху Аньянь Курьер. Реальная история человека, которого всегда ждут, но редко замечают (16+) 2025. Бомбора
"Metro"
Фото:
Аннотация: От грузчика на складе и курьера на улицах Пекина до признанного писателя. Он вырос в простой семье и рано столкнулся с необходимостью зарабатывать на жизнь самостоятельно. Его желания скромны: выспаться, не испытывать постоянного голода, не мучиться от жары и шума. Это рассказ о выживании, борьбе с обстоятельствами и скромных мечтах обычного человека, который хочет просто жить чуть лучше, чем вчера. Мемуары Ху Аньяня, разнорабочего из Китая, – громкий голос тех, кто сегодня занимается ежеминутным, изнуряющим и незаметным трудом. Сменив множество подработок и доставив тысячу посылок, он рассказал свою историю о том, что значит оставаться человеком в условиях ограниченного выбора. И эта история теперь звучит по миру.
Наше мнение: У нас есть масса мемуаров психологов, коммерсантов и врачей. Почему свои истории не рассказывают курьеры? Или сотрудники пунктов выдачи товаров? Кассиры в магазинах? От дефицита литературного таланта? Китаец Ху Аньянь же справился, хотя его производственная исповедь (про курьера здесь только первая часть) лишена литературности от слова совсем. Даже с учётом перевода это скорее дневник или импровизированная книга жалоб на непростые будни простого работяги в стремительно растущей Поднебесной.
Начинается всё без предисловий, переходит в круговорот встреч и описаний смен, а где-то в середине и вовсе скатывается в сумбур. Здесь будут и человеческие портреты (самый интересный, пожалуй, – владелица велосипедного магазина в Шанхае), и детали борьбы за работу в буквальном смысле слова, и "выживач" – попытка прожить на одну зарплату. Такой марксистский взгляд на тех, кому приходится всю жизнь прозябать от получки до получи, в формате расфокусированных записок или раздутого эссе.
Из-за отсутствия чёткой литературной структуры следить за приключениями Ху Аньяня через какое-то время становится непросто, но общие смыслы, атмосфера мест и погружение в жизнь маленького человека на фоне гигантского Китая всё-таки заставляют осилить дорогу. Благо по ходу автор делится не только фактами, но и своими мыслями о жизни, работе, отношениях. Правда, пунктиром, нигде не превращает их в своеобразное заявление и не призывает к изменениям.
В конечном итоге вывод из "Курьера" получается очевидный: как бы жизнь тебя ни бросала, какие бы палки в колёса ни вставляла, продолжай идти. Простой доставщик спустя почти два десятка мест работы превратился в писателя, чьи книги стали бестселлерами в родной стране, и в своих воспоминаниях практически нигде не жалуется (ну почти!), воспринимая всё произошедшее как жизненный опыт, без которого ты никто.
Чертовщина недели
Франческо Паоло Де Челья Вампир (18+) 2025. Новое литературное обозрение
"Metro"
Фото:
Аннотация: Было время, когда вампиры населяли Центральную и Восточную Европу и готовы были захватить весь континент. По крайней мере, так утверждали газеты, согласно которым на Рождество 1731 года мертвецы восстали из могил и решили объявить войну живым. В своей книге Ф. П. Де Челья рассматривает историю вампиров в Европе как беспримерную моральную панику, заставлявшую даже просвещенных людей бояться выходцев с того света и выкапывать из могил тела ни в чём не повинных усопших, чтобы предать их сожжению или проткнуть колом. После книги Б. Стокера образ вампира освоила и массовая культура. Франческо Паоло Де Челья – историк науки, профессор Университета имени Альдо Моро в Бари, научный сотрудник Института истории науки им. Макса Планка (Берлин).
Наше мнение: Вампиры настолько прочно угнездились в массовой культуре, что стали любимыми персонажами аниме ("Ди", "Хеллсинг") и даже романтических мелодрам ("Сумерки"). За год только культовую историю Брэма Стокера экранизировали дважды – "Носферату" Роберта Эггерса и "Дракула" Люка Бессона. То ли ещё будет. Книги, эксплуатирующие тему, тоже публикуются регулярно. К примеру, недавно на русском вышел портрет прототипа всемогущего вампира в виде "Настоящего Дракулы" за авторством Рэймонда МакНалли и Раду Флореску.
У историка Франческо Паоло Де Челья задача была иной. На внушительных 600 страницах он попытался выстроить хронологию формирования мифа о вампирах в массовой культуре. И всё началось задолго до Стокера. Более того, в этом процессе, как обычно, важную роль сыграли журналисты, но, что самое удивительное, есть чёткая стартовая отметка – реальное расследование случаев вампиризма в начале XVIII века на территории нынешней Сербии. Вы скажете, раздули? Ну как обычно, фейк ньюс, все же в курсе.
Впрочем, одними вампирами итальянец не ограничивается, будет здесь целый пантеон всякой чертовщины в разных странах. Фактология у Де Челья на высоте: море фактуры, исторических зарисовок, портретов, традиций и духа времени. Неплох и ироничный стиль изложения: книга вообще начинается с развенчания воскрешения Христа, хотя нигде автор границ не переходит.
Но там, где академический подход работает отлично, складывается ощущение, что у профессора не было должного редактора и рецензента. Во-первых, он бесконечно прыгает с темы на тему, местами неожиданно. Со структурой надо было поработать. Во-вторых, и в самих главах творится настоящий хаос, что усложняет восприятие информации. Наконец, почти 600 страниц при таком подходе – чрезмерный объём, в котором теряешься.
Тем не менее, "Вампир" – любопытный инсайт не только в конкретную тему, но и в целом тематику формирования мифов в народном сознании, которые до сих пор продолжают здравствовать, несмотря на космические корабли, ИИ и айфоны.
Семейное чтиво недели
Екатерина Мокрушева Новый год в русской истории (16+) 2025. Манн, Иванов и Фербер
"Metro"
Фото:
Аннотация: Традиции празднования Нового года в разные периоды отечественной истории. Вы узнаете, как проводили 1 января императоры, аристократы и крестьяне, какими были наряды, праздничный стол, гадания и подарки в разное время. Новый год – самый волшебный зимний праздник. Его традиции известны нам с раннего детства, но мало кто знает, как Новый год стал таким, каким мы отмечаем его сейчас. Екатерина Мокрушева расскажет, откуда пошло празднование Нового года и когда его встречали на Руси. Как проводили 1 января не только императоры, но и их подданные? Чем украшали елку наши прабабушки? Что подавали на стол? И как оливье, советские фильмы и определённый цвет наряда стали неотъемлемой частью новогодних приготовлений?
Наше мнение: "Во время этого разговора к воротам постоялого двора подъехала телега; в ней сидели два мужика: один молодой, парень лет восемнадцати, другой – старик. Последний, казалось, успел уже ни свет ни заря заглянуть под ёлку и был сильно навеселе". Это цитата писателя Дмитрия Григоровича и одновременно свидетельство того, что ёлка к XIX веку уже ушла в народ во всех смыслах – даже в качестве эвфемизмов. Пётр I повелел украшать дома новогодними деревьями, а кабаки воспроизвели у себя лучшие практики. В книге Екатерины Мокрушевой собраны как самые банальные факты о празднике и традициях (дети скажут – база), так и менее распространённые нюансы. Условно, от реформы календаря и Рождества в императорской семье до советской новогодней мифологии. В преддверии Нового года вполне уютное, полезное и богато иллюстрированное чтение для всей семьи.
Свежие комментарии